Начало истории по данной ссылке.

Ровно год назад так сложилось, что я стала задаваться вопросами о том, что такое азербайджанский ковер, как отличить хороший ковер от плохого и на самом ли деле азербайджанский ковер, который был включен в 2010 году в мировое культурное наследие ЮНЕСКО настолько значим. Этим я и решила заняться в появившемся между проектами окне (по профессии я стратегический консультант крупного бизнеса, базируюсь в Европе).

Приехав в Баку, я вспомнила о купленных еще десять лет назад трех томах монографии Лятифа Керимова в знаменитом букинистическом магазине Эльмана Мустафаева рядом с Девичьей Башней. Тогда, на мой взгляд, эти книги были основным и единственным трудом по азербайджанским коврам. Но пролистав их еще раз, мне захотелось узнать больше и я впервые задумалась об иностранных авторах и каких-то иных источниках об азербайджанских коврах. Поэтому я обратилась к Интернет, где мне пришлось долго искать, пока я не нашла контакты редактора журнала Jozan и как в цепной реакции вот уже год я нахожусь в поиске и знакомстве с людьми по всему миру, которым близка тема ковра, а им, в свою очередь интересен Азербайджан и наши ковры. Здесь и начинается самое интересное, потому что если я смогла найти частично ответы на предыдущие вопросы, у меня появилось слишком много новых.

В истории моего интереса к коврам есть несколько лично для меня открытий:

Первая: из-за больших различий в подходе западных и наших исследователей к истории, этнографии и исследованиям самих ковров есть большие различия в понятии «азербайджанский ковер». В нашем понимании ковры из областей Южного Азербайджана Ирана – азербайджанские. С этим не соглашаются работники зарубежных музеев, которые подписывают лейблы к музейным экспонатам, называя их персидскими. Если это еще как-то можно допустить, если будет даваться какая-то географическая или историческая справка, то в случае с коврами из Карабаха, их редко ассоциируют с Азербайджаном. С этим я часто сталкиваюсь на аукционах и в некоторых музеях. Так, например, в музеях городов Эстергом (Kereszteny Museum) и Будапешта (Iparművészeti Múzeum) в подписях к коврам 15го (первые три фото) и 17го веков (четвертое фото) из Карабаха с очень узнаваемым “драконовым” рисунком имеется пометка «армянские ковры»:

Я уже писала о том, почему это происходит и выразила свою точку зрения по поводу необходимости новых исследований. Насколько мне известно, уже были попытки создать рабочую группу для обсуждения этого вопроса и очень надеюсь, наши эксперты продвинутся в этом вопросе. Пока этого не сделано будет вечное недопонимание и несоответствие классификации ковров.

Вторая: Самые лучшие экземпляры наших ковров и текстиля находятся за пределами Азербайджана. Печально то, что многие хранятся в фондах, а не в экспозиции и не доступны обычным посетителям. Так, например, V&A Clothworkers Reserves в Лондоне – это отдельное здание, отданное под текстильную коллекцию музея Виктории и Альберта, куда пускают только по пропускам и надо записываться за несколько недель, если не месяцев, находятся самые лучшие, что я видела примеры азербайджанских вышивок шелком на хлопке (всего их около 60 в коллекции музея).

В рамках коврового тура по Англии, я провела целый день в фондах музея. Вышивка 1820-1830гг., которую мы изучаем на фото вверху, невероятна по своим характеристикам и имеет идеальное исполнение как с лицевой, так и с обратной стороны. А вот другая, первой половины 18го века, представляющая сцены из охоты персидских миниатюр и выполненная в традиционных для Азербайджана цветах:

У этого ковра 17го века Ширванской группы уникальный рисунок бордюра, а медальоны перекликаются с предыдущей вышивкой:

Самый старинный ковер из известных такого типа поздних “драконовых”, которые у нас в Азербайджане зовут “Челеби” также находится в Лондоне, очень похожий по стилю и немного поздний экземпляр имеется в музее в Ереване:

Вышивка крестом шелковыми нитками (частное собрание, Милан) 17го века редка по своим техническим показателям, яркими цветам, а по мотиву рисунка относится к переходному периоду от “драконовых” орнаментов к “флоральным”:

Мне посчастливилось увидеть приведенные примеры декоративно-прикладного искусства Азербайджана в живую, к сожалению, сделанные мной фотографии не дают всех деталей и не передают красоты этих произведений. Я очень надеюсь, что в скором времени будет возможность привезти в Баку эти и много других экземпляров азербайджанского искусства, находящихся в различных музеях мира. Все, как всегда упирается в бюджет и понимание того, что такая выставка требует как минимум года для подготовки. Кураторов же, которым ведущие музеи и коллекционеры доверили бы свои экспонаты тоже не так много и их графики расписаны на несколько лет вперед.

Третья: Коллекция Музея Ковра Азербайджана нуждается в новых закупках и развитии, т.к. пока очень мало материала, датируемого раньше 1850-го года. Именно из-за этого, коллекция в несколько тысяч экземпляров первого в мире музея ковров не отображает в полной мере традиции ковроделия страны и региона. Однако, в последние годы положено начало новым закупкам и поступлениям. Так, в 2012 году коллекция музея обогатилась рядом ковров, приведенных ниже.

Это  карабахский ковер первой половины 18 века, относящийся к группе “Blossom Carpet” или “Floral Carpet”, т.е. ковров только с флоральным орнаментом, производных от традиционных «драконовых» ковров, которые турецкий исследователь Шераре Еткин в своем труде «Ранние Кавказские ковры в Турции», 1978г. выделяет в отдельную категорию. Данный ковер (на фото справа) был передан в музей по линии ЮНЕСКО вдовой американского коллекционера, члена Чикагского Общества Восточных Ковров и Текстиля и музыканта Чикагского Симфонического Оркестра Гровера Шильца (Schiltz) – страстного любителя Кавказа и ковров. Также Беверли Шильц передала музею гянджинский ковер 19го века с тремя орнаментальными медальонами в виде двойных стрел (на фото слева). Торжественная церемония прошла в рамках коврового тура по Азербайджану, организованного International Conference on Oriental Carpets (ICOC) в партнерстве с Министерством Культыры и Туризма Азербайджана и Музеем Ковра.

Помимо одной из первых в истории независимого Азербайджана пожертвований, при поддержке Министерством Культуры и Туризма в конце 2012 года Музей также приобрел два ковра. Купленные у уважаемого флорентийского дилера Альберто Боралеви, ковры достаточно необычны по своему рисунку. Первое фото – это газахский ковер 19го века:

О втором, ковре “Зейхур” в номере 113 от 2000г. самого престижного журнала о коврах «Халы» было сказано следующее: “Какие-либо фигуративные изображения неприсуще кавказским коврам, обычно это отдельно стоящие фигуры, изображенные в наивной и схематичной манере. Центральная же сцена на ковре Боралеви уникальна по своему формату и богатству деталей.” Автор, Gerard Boeli, в конце своей статьи добавляет, что данный ковер по своим эстетическим характеристикам, цветам и технике, находится на пересечении трех культур и традиций (России, Персии и Кавказа) остается загадкой, что еще больше делает его привлекательным для любителей ковров.

Деталь ковра, которая столь высоко оцененная автором статьи: 

Строительство нового здания музея с просторными подсобными помещениями и хранилищем дает возможности и дальше расширять коллекцию. Если закупки обретут системный стратегический подход и фокус будет на более ранних экземплярах и на исключительных примерах 19 века, как представленные выше, то есть все предпосылки располагать уникальным по своей тематике музеем национальных ковров, но и саму коллекцию сделать неповторимой по объему и глубине, что поставит Музей Ковра Азербайджана на один уровень с ведущими музеями текстиля в мире.

Четвертая: проблема исследователей Кавказа
На одном из мероприятий, на которых мне удалось побывать, российский ученый Елена Царева эксклюзивно представила результаты своего исследования по коврам Туркменистана (они выйдук к публикации только через год). Этот очень интересный для коврового сообщества и важный для истории Туркменистана труд натолкнул меня на мысль узнать, может быть есть кто-то из иностранных экспертов, кто работает над исследованиями по Азербайджану. Однако, как отмечают все, с кем я ни говорила на эту тему, имеющиеся исследователи-иностранцы либо слишком заняты, либо слишком стары, чтоб посвятить следующие 5-20 лет новому исследованию. Даже такая организация как самый влиятельный по вопросам ковров журнал “Халы” не справилась с просьбой одного моего знакомого из Милана найти для него молодого грамотного специалиста по Кавказу. Еще раз, как бы это не было обидно, по слухам, армянская диаспора выделила бюджет на исследование ковров и готовит группу молодых специалистов. Им нет тридцати, они в совершенстве говорят на нескольких иностранных языках и они понимают, какая миссия им предстоит в ближайшие годы – фокус на коврах Карабаха, Нахчивани, Гянджи и Газаха. Я встречала некоторых из них на международных мероприятиях, их активность не находит адекватного противостояния с азербайджанской стороны. Те, кому это может быть интересно, может быть не осведомлены о подобных мероприятиях, поэтому в своих публикациях я буду рассказывать о прошедших либо запланированных событиях, чтоб привлечь интересующуюся коврами молодежь к этим вопросам.

И в заключении, немного личного

У моей прабабушки в приданом было много ковров и она их очень любила. Наверное, эта любовь передалась и мне, вместе с семейной историй о потере ковра по независящим от нашей семьи причинам. Насколько я понимаю по описанию, этот ковер был так называемый шелковый намазлыг (ковер для совершения молитв), наверное, из Южного Азербайджана, так как складывался до очень небольших размеров и по детским воспоминаниям мамы «переливался на солнце» (у нас производство шелковых ковров не распространено). Ни точных цветов, ни рисунка – информации, который недостаточно, чтоб его найти. Вот уже который год мы пытаемся воспроизвести цепочку событий и отыскать его в Гяндже. По всей, видимости, он уже давно перекочевал через турецких ковровых дилеров, хлынувших в Азербайджан в начале 90-х в какую-нибудь частную коллекцию. Может быть, на подсознательном уровне мне стали интересны ковры из желания найти именно наш семейный ковер или хотя бы что-то, что может напомнить маме тот из ее детских воспоминаний.

Аукцион в Нью-Йорке.

22-го октября в Нью-Йорке аукционный дом Sotheby’s проведет торги под названием Important English and Decorative Arts. На нем представлены два ковра с так называемым “драконовым” рисунком – отличительная черта карабахских ковров. Я считаю, что данные экземпляры должны быть в Музее Ковра Азербайджана, но на сегодняшний день, несмотря на значительный вклад в развитие и сохранения культуры ковроткачества,  отсутствуют какие-либо механизмы по стратегическим закупкам и развитию имеющейся ковровой коллекции. Как для любого проекта, так и для этого, нужен бюджет и продуманный подход. Следующие пять-десять лет очень важные и ниже я объясню почему. Я пишу данный пост в надежде, что на него откликнется кто-то, кому эта тема небезразлична, как и мне.

Представленные на аукционе ковры являются достаточно традиционными экземплярами (повторяющиеся зубчатые линии складываются в ромбовидный рисунок, внутри которого могут присутствовать дополнительные узоры, например, растительный орнамент пальметт, стилизованные драконы по форме напоминающие букву “S” или прочие животные) и судя по фотографиям подверглись реставрации в нескольких местах, что неудивительно для их возраста. Карабахский ковер 18го века из коллекции Роберта Гилла можно отнести к подгруппе “Дракон и Феникс”:

А этот карабахский ковер 18го века из коллекции семьи Крокеров – к подгруппе “Четыре Дракона”:

На этом фото представлена увеличенная деталь ковра – посередине с обоих сторон изображены драконы, а правый верхний угол и еще в двух местах ковер был заново соткан (из видимых фрагментов на полном фото, я насчитала шесть зон):

По своим характеристикам (больше геометрии и стилизованное изображение драконов) можно считать, что он создан немного позже ковра из коллекции Гилла.

Почему это важно?

Мы говорим, что ковры – это часть нашей культуры, но в самой стране мало по-настоящему ценных старинных ковров. В силу ряда обстоятельств они находятся за пределами республики в музеях и частных коллекциях.

Поиск коллекционеров, готовых передать свои частные коллекции в азербайджанские музеи и приобретение у них ковров, лично я считаю одним из самых важных элементов сохранения нашего культурного наследия. Не все могут понять моего желания и многие удивляются, узнав, что хороший ковер может стоить десятки, сотни тысяч и даже достигать миллионов в цене. Людям незнакомым с коврами мне всегда приходится доказывать и объяснять, почему какой-то старый ковер и даже может быть не целый, а лишь его изрезанный фрагмент изъеденный молью, может достигать астрономических сумм. Все хорошее и редкое стоит соответственно, а если говорить о произведениях искусства, коими являются ковры, они еще к тому же со временем растут в цене.

Именно сейчас самое подходящее время для приобретения частных коллекций, потому что многие наследники исторически значимых ковров решаются на их продажу. Эта тенденция продлится следующие несколько лет и вторая такая возможность будет только через 20-30 лет, если не позже.

Если говорить о коврах с рисунком «дракона», это еще и политический момент. Так сложилось, что в современном мире ковров очень сильна проармянская позиция, когда речь заходит о коврах этой группы. Я часто спрашиваю, почему эти ковры, принадлежащие земле Карабаха, считают армянскими и слышу в ответ «потому что там проживали армяне» или «это разве важно?» или «так сложилось, что их называют армянскими». Мне такая позиция очень не нравится и я понимаю, что это произошло из-за того, что исторически продажей ковров занимаются армяне, которые последовательно убеждают всех в том, что эти ковры армянские: они их коллекционируют, изучают и продают. В каталогах своих галерей они не напишут ничего, что могло бы связывать эти ковры с Азербайджаном. Как мне объяснил редактор одного уважаемого журнала о коврах, в пока что спорных моментах как этот, где для мировой общественности нужны факты раз и навсегда расставляющие точки над «и», позиция продавца и владельца ковра определяет, если он армянский или азербайджанский. Так что пока такого исследования нет и армяне скупают ковры этой группы, западной общественностью эти ковры будут считаться армянскими! Если ковры будут куплены Азербайджаном или азербайджанцами – это политический ход признания и обращения внимания на эту проблему и первый шаг длительной, сложной и многогранной работы по атрибуции карабахских ковров.

Моя первая попытка

16-го сентября у меня уже была попытка вывести несколько лотов с продажи в Вене, где проходил аукцион Fine Antique Oriental Rugs от Austrian Rug Company. Это было уникальное и очень яркое событие последних лет, на которое съехались эксперты и коллекционеры со всего мира. Среди 240 ковров из частных немецких и австрийских коллекций, представленных на продажу, в центре внимания было собрание профессора Гюнтера Маршалла (Prof. Dr. Gunther Marschall). Эта коллекция отборнейших ковров была собрана в 1950-60гг. при помощи легендарных ковровых дилеров – мюнхенской галереи Bernheimer и профессора Ульриха Шурмана (Dr. Ulrich Schürmann). Ранние книги последнего – это библия коллекционеров и музейных работников (хотя к концу своей жизни близкий друг Лятифа Керимова несколько дискредитировал себя в научном мире своим докладом о Пазырыкском ковре).

Это событие очень много обсуждалось в кругах специалистов и я решила попробовать включиться в охоту за ковровыми сокровищами. Мне пришла сумасшедшая идея, заручившись поддержкой своих контактов убедить владельца аукциона снять некоторые лоты с торгов и договориться о фиксированной цене продажи (лоты можно снять с аукциона, заплатив на 30-50% больше от максимально заявленной цены-эстимейта).

Выставлялись следующие ковры:

Необычный по своему размеру и композиции ковер 17го века, где представлены как элементы рисунка “Дракон”, так и сцены охоты. Это один из примеров коврового искусства, который поистине не имеет аналогов. Эксперты считают, что возможно были еще экземпляры, но они не сохранились до наших дней. Пока без особых на то оснований он назван армянским:

Безворсовый ковер сумах первой половины 19го века (Dragon sumak) – редкий экземпляр мастерской работы, цвета, композиции и внимания к деталям:

Ковер Казахской группы середины 19го века, Lori Pambak Kazak, упоминаемый Ульрихом Шурманым в своих трудах:

Еще один ковер Казахской группы, Fachralo Kazak, около 1870г., упоминаемый Ульрихом Шурманым в своих трудах:

Намазлыг (Marasali prayer rug) необычных цветов, начало 19го века. Намазлыг – это небольшого размера ковер для совершения молитвы намаза. Эти ковры имеют особое строение – наличие мехраба – арки, повторяющей строение входа и внутренней архитектуры мечети:

 Фрагмент вышивки шелком на хлопке с элементами свастики, 18 век.:

Еще один ковер 18-го века, который по мнению ковровых экспертов, считается редким и ценным, за счет необычного и чем-то даже современного узора основного поля:

Я надеялась, что кто-то из Азербайджана или с азербайджанскими корнями заинтересует возможность покупки этих экспонатов. Еще меня беспокоила многочисленная армянская делегация на данном аукционе и я переживала, что ряд ковров будет куплен ими. За очень короткий срок мне нужно было найти сумму в более чем 200 тысяч евро или хотя бы ее часть, заручившись наличием денег на покупку, чтоб остановить продажу. Я могла рискнуть и в случае, если бы не нашлась нужная сумма, отказаться платить, как это делают некоторые участники аукционов, но в таком случае, пострадала бы моя репутация. Настало утро аукциона и в моем инбоксе не было писем с желанным ответом. Ковры, на которые я «положила глаз» ушли ровно за столько, за сколько я их оценивала. Мне было очень обидно и больно, что ничего не получилось. Единственная моя радость – я знаю, кто их приобрел. Пока ковер не окажется в коллекции музея, всегда есть шанс его перекупить.

Как вернуть сокровища домой?

Как часто мы слышим изречение «где новые Тагиевы?». В вопросах, касающихся ковров помимо государственной политики, нужна еще любовь и интерес народа к своему искусству, желание его изучать, защищать интересы страны на международной арене. Это инвестиция в культуру, в историю, увековечивание своего имени в конце концов. Так что, к выражению «где новые Тагиевы?» я бы еще добавила «где азербайджанский Гуггенхайм?»

Подытоживая, хочу вернуться к аукциону, который пройдет 22 октября в Нью-Йорке. Я призываю вас привлечь к этой проблеме людей, которые могли потратить около $60-$80 тысяч на покупку ковра – я предполагаю, такова будет конечная стоимость каждого по окончанию аукциона. Цена вопроса – престиж страны, сохранение и возвращение культурного наследия в Азербайджан. В многолетнем споре о том, кому же принадлежат карабахские ковры пока что доминируют армяне и это несправедливо по отношению к нашим предкам и нашей истории! Давайте вместе попробуем это изменить!