Два года назад я загорелась идеей научного фестиваля. Ради этого отправилась в Гаагу на 25-ю юбилейную конференцию ECSITE. В истории ECSITE я оказалась первым азербайджанским делегатом, в честь чего удостоилась скидки при регистрации.

Через программы популяризации науки, которые в музеях и научных центрах, в основном, нацелены на детей, я стала интересоваться музейной педагогикой в ее более широком понимании. Museum Education или Museum Learning – одно из самых динамично развивающихся направлений в мировой музейной практики. Работники музея ставят своей задачей как можно лучше раскрыть для посетителей музейные коллекции и экспонаты, а те, в свою очередь, начинают лучше понимать и ценить их значимость и работу музея. Это путь от безразличия к любви, гордости, интересу, желанию узнать больше и поддержать.

Вначале, часто путешествуя по работе (в 2013 я посчитала, что 21 день в году или более 500 часов я провожу в воздушных перелетах), я старалась тратить свои редкие часы свободного времени на культурную программу, чаще всего, поход в музей. С 2014 года я стала целенаправленно собирать информацию и встречаться с иностранными специалистами в этой области для консультаций, читать специализированную литературу и наблюдать за посетителями.

Среди множества “музейных” историй могу выделить три, которые очень сильно на меня повлияли и заставили задуматься о развитии музейной педагогики в Азербайджане.

История 1 – сентябрь 2014

Моя мечта организовать научный фестиваль привела меня в Берлин на участие в краудфандинговом мероприятии One Spark Berlin. О моем участии можно прочесть по ссылкам тут, тут, тут и тут. Кому лень читать, я ничего особенного не выиграла, но это была замечательная школа жизни, отличный опыт и новые знакомства (в том числе, мое участие на УС). Мое решение было спонтанным, по дороге из Лондона на ковровую конференцию в Вене я заехала на пару дней в Берлин. На тот момент я благополучно ушла со своей прежней работы и стала фрилансером, поэтому могла позволить себе то, что не могла с 2011 года как начала работать в сфере стратегического консалтинга – распоряжаться своим временем. Каждое утро я брала лаптоп и шла через дорогу в свой временный офис Starbucks на Belvedere Rd., где и готовилась к One Spark, общаясь с дизайнером в Баку, типографией в Берлине и друзьями со всех концов света, выступающих в роли критиков и советчиков. Чтобы как-то отвлечься от подготовки к выступлению и прочих оргвопросов, я решила пойти на выставку Making Colour в Национальной Галерее, которая была посвящена цветам в картинах от Ренессанса до Импрессионизма. Такая специфическая выставка была очень красиво сделана и полна энциклопедической информации в форме аудио и видео сопровождения на iPod-е. Без преувеличения, это была одна из лучших выставок, которую я посетила в 2014 году. Толпа посетителей в пятничный день подтверждало ее коммерческий успех.

Прохаживаясь по затемненным людным залам, я обернулась, услышав итальянскую речь. Ничего особенного, итальянцев в Лондоне можно встретить на каждом шагу, но меня привлекла тема разговора: мама разъясняла своей дочке содержание картины. Я узнала миланский акцент, “точно, выпускница Боккони, приехала в Лондон работать в банке, а с рождением ребенка перешла на более спокойную работу”, почему-то решила “примерить” на нее один из сложившихся лондонских стереотипов. Она была с двумя девочками, семи-восьми и четырех-пяти лет – одно загляденье. У старшей был альбом, который можно бесплатно получить у входа на выставку. Она перелистывала страницы, писала что-то карандашиком на полях. Мне так стало интересно, что я начала подглядывать за этой чудной девочкой. Через некоторое время к ним подошёл отец-индус, в костюме и портфелем – видно было, что он только вышел из офиса. Они перешли на английский, по акценту чувствовалось, что в Лондоне пара живет не первый год. Отец взял старшую девочку за руку, а мама – младшую на руки и каждый продолжил свою экскурсию по выставке. Они не просто ходили и смотрели на экспонаты, а читали своим детям текст, дополняли его своими объяснениями, задавали вопросы.

Я ходила за этой интернациональной семьёй, подсушивая их общение и тайно восхищаясь ими. Мне очень хотелось с ними познакомиться, но почему-то тогда я постеснялась подойти к ним, о чем до сих пор жалею. Для меня они стали примером идеальной семьи – стильные, успешные и умные родители, которые несмотря на то, что живут в сумасшедшем мегаполисе и делают карьеру, находят время на общение со своими детьми и проводят свой досуг нестандартно-увлекательно. Это событие зацепилось где-то в моем подсознании и всплыло недавно в процессе работы над одним проектом, но о нем чуть позже.

История 2 – январь 2015

Я приехала на полтора дня раньше в Вену и в ожидании своих подруг решила пройтись арт-марафоном у по Музейному Кварталу Вены. Посетив все выставки современного искусства, которые не были интересны моим подругам, желающим увидеть воочию Климта и Кокошку, я совершенно случайно забрела в детский музей Zoom Kindermuseum.

В зал воркшопа по принтам взрослым заходить запрещалось, но я уговорила работников музея впустить меня. Это было так здорово: нам расказывали об истории типографии, мы печатали текст на разных машинках, участвовали в разного рода воркшопах, в том числе, создавали шелковые принты по мотивам работ поп-арт художника Уорхолла.

Ушла я счастливая и довольная с мыслью о том, что хоть я и взрослая серьёзная тётя, но детская программа мне была страсть, как интересна! Наверное, я не одна такая!

История 3 – ноябрь 2015

Вначале, часто путешествуя я просто ходила в музеи и наблюдала, после – стала целенаправленно собирать информацию и встречаться с иностранными специалистами в этой области для консультаций, а сравнительно недавно в Музее Виктории и Альберта в Лондоне мне предложили пройти курс и непродолжительную практику под названием “Creating Innovative Learning Programmes”.

В рамках моего визита я познакомилась с волонтером Сарой Стюарт, студенткой факультета Востоковедения в SOAS. Девушка с синими как индиго волосами – одна из участниц молодежной программы Creative Voice Tour. Это ребята от 16 до 24 лет, которым дается возможность работать над различными проектами и программами музея в тандеме с профессионалами и работниками музея. Сара пишет свою дипломную по искусству Японии и как никто другой смогла рассказать о культуре этой страны.

Мне очень понравился ее подход: она решила сделать 20-минутную экскурсию по японскому залу. Сара отобрала только четыре экспоната, каждый олицетворял время года и уделила по 5-10 минут каждому. Было невероятно увлекательно и я до сих пор помню, если не в деталях, то очень многое из ее тура. Весна у нее была связана с книжной иллюстрацией монастыря и видом на гору Фудзияма, лето – с роскошным шелковым кимоно, осень – деревяной резной ширмой, а зима – специальной сумочкой для кимоно, выполненной из дерева и перламутра.

Благодаря экскурсии Сары я теперь знаю, что у японских кимоно нет карманов, а вот такие красивые безделушки “инро” были очень популярны в период Эдо (1603-1868) и имели практическое значение: инро – это контейнер для табака, денег и всякой мелочи. Японцы прикрепляли по несколько инро на пояс кимоно.

 В последний день тренинга V&A мне протянули открытку с просьбой написать самой себе основные моменты нового опыта, которые я бы хотела применить в своей стране. Несмотря на то, что последние 7 лет я живу в Италии, написала я свои пожелания об Азербайджане. Конверт с открыткой запечатали, я указала бакинский адрес, куда и попросила отослать открытку. Сейчас я в Баку и, наконец, могу освежить свою память о том, что я себе нажелала в ноябре 2015-го. К слову, свой текст я закрыла винтажной открыткой 1980-го года “Портрет молодого человека” Мирзы Кадыма Эривани из собрания Азербайджанского Государственного Музея Искусств. 

Продолжение следует….